То, что случилось четыре дня спустя, многих напрягло и ужаснуло. Даже на фоне творившегося в стране. А творилось явно скверное. Половина заводов стояла. Треть пытавшихся выжить совхозов и чахлых фермерских хозяйств обратилась в мёртвую зону. В августе президент заявил, что рублю и экономике ничто не грозит. Через несколько дней рубль рухнул.
Те летние дни Овсов вспоминал с ужасом. До зарплаты оставалось три дня. На последние деньги утром хотел взять яиц, бутыль подсолнечного масла... Не успел. А к вечеру не смог - цены взлетели вместе с долларом!
Из четырёх сотен думских депутатов Ельцина в девяносто восьмом открыто поддерживали лишь три десятка. Народ и вовсе бурлил. На бывший День советской Конституции - 7 октября - была намечена Всероссийская акция протеста.
О том, что было в день акции, СМИ в большинстве своём даже не пытались врать, предпочтя молчание.
* * *
Для Ивана акция началась опять-таки с Калужской площади. Вновь с опозданием прибыв туда, он нашёл там лишь микрашку с флагом да "дядей стёп" вокруг. Шедший мимо прохожий сказал своему спутнику, что митинг, вроде, запрещён.
- В последний момент запретили, - выдал он со знанием дела.
Площадь была пуста. Спросить некого, а лезть к ментовскому наряду - значит, рисковать. Овсов готов был даже вернуться, но вспомнил виденную в метро бабку с лозунгом, севшую в вагон, умчавший к "Третьяковской".
"Что если вновь на Васильевском?" - подумал он и развернулся в сторону метро.
* * *
В центре Москвы, меж тем, было вот что. Участников акции не пустили на Красную площадь, - и те, не рассуждая, с места в карьер пошли на прорыв. В тот день среди протестующих были даже священники, а с ними - аж походная колокольня. Милицейский офицер просил по рации подкрепление - в ответ святые отцы вместе с казаками вдарили во все колокола! Звон был столь силён, что подкрепление на том конце не врубилось, что происходит - и не подошло. В итоге, смяв цепь, толпа рванула к площади.
* * *
Первое, что узрел Иван, идя на площадь, - это расходящихся людей. Профактивисты с синими знамёнами, монархист с портретом батюшки царя и студент, нёсший плакат с Че Геварой, шли к метро. С начала заявленной акции прошло от силы полчаса. Митинговый опыт подсказывал ему: столь быстро такие дела не кончаются. Не были похожи эти люди и на разогнанных, бегущих кто куда.
"Значит, надо на площадь - узнать, что там..."
Овсов шёл к площади, а люди сотнями - ему навстречу. Но он был упрям и, порешив сам во всём разобраться, шёл вперёд. Дойдя до площади, понял: большинство народу как раз никуда и не ушло. Вспомнил, как накануне спорили, соберётся ли 7-го миллион москвичей. Как минимум полмиллиона собралось.
Раскаляясь докрасна и добела, - словами друг друга и с дальней трибуны - красные и белые противники властей были готовы действовать. В центре находились коммунисты, правые - по краям. Именно возле правых сновали журналисты (должно быть, красные за семь десятилетий успели им наскучить). Глаза Овсова искали знамёна Партии, но их не было. Нигде! В надежде напасть на след своих он пытался разобраться в происходящем вокруг. Первым делом подошёл к правым, общавшимся с прессой. Какой-то узкоглазый тип вещал о миссии белой расы. Рядом колыхался флаг со стрелой и колесом. У У флага стояла группа людей, - главарь их смахивал разом на банкира, его охранника и вузовского препода из числа не самых умных.
- Молодой человек, вот для вас тут листовка, - изрёк он тоном, не терпящим возражений, и всучил эту самую листовку.
Из неё Овсов понял, что перед ним - некое объединение "НОРД" ("Новое Общественное Русское Движение"). Дальше - сплошь беллетристика: листовка уверяла, что цель России - рваться тигром на восток и медведем на запад.
"Образно. Но что за этим? Фиг поймёшь", - думал Овсов. Страница текста не несла ни капли конкретики.
- Вы что, за язычество, что ли? - спросил он "нордов", ткнув пальцем в символ на флаге.
- Какое язычество?! - раздражённо ответил "банкир-охранник". - Мы - не религиозная организация. А символ этот - знак солнца, очень древний. Я на днях его придумал...
После этих слов продолжать беседу не имело смысла. "Пусть тигр рвётся на восток, медведь - на запад... Я к трибуне буду пробиваться", - решил Овсов, двинувшись сквозь толпу. - Послушаю, что говорят, а там, глядишь, наши сыщутся..."
* * *
Овсов пробирался к трибуне. По пути к ней по репликам людей в толпе он чувствовал, что напряжение нарастает (хоть ни во что конкретное оно пока не вылилось).
- Что профсоюз сказал? - спросил вдруг у соседа мужик с плакатом "Ельцина - в психушку!"
- За Лужкова*, говорит, голосуйте.
Мужик с плакатом сочно матюгнул и профсоюз, и мэра, и всю нынешнюю жизнь.
Иван продолжал своё движение. Кто-то рядом сказал о снайперах, вроде как, занявших позиции на кремлёвской стене. "Всё может быть", - подумал Овсов. Наличие их в тот день было вполне вероятным. Позже узнали: встревоженный Ельцин в день акции не отбыл на дачу, как прежде в дни митингов, а находился в Кремле - в двух шагах от места событий. Там, где сотни тысяч ждали тех, кто мог их возглавить.
- Был Анпилов? - спросила какая-то женщина возле Овсова.
- Вроде, был, выступал, - ответил дедок с желтовато-седыми усами.
- Врёшь! Не было сегодня Анпилова, - бросил ему плотный мужик в кепке.
Очередной оратор сообщил, что милицейский офицер только что ударил шедшего на митинг депутата. Напряжение стало переходить в новую фазу - то тут, то там слышались призывы изничтожить не только Ельцина c олигархами, но и милицейское оцепление.
- С них и начать! - орал крепкий парень с фанатским значком.
- За ноги их - и в Москву-реку! - срывавшимся голосом кричал ветеран в пиджаке с орденами.
По данным прессы, в день акции в Москве на дежурстве находилось не менее 15 тысяч милиционеров. И надо сказать, положение их было двойственным. С одной стороны, перед акцией московской милиции выплатили все долги по зарплате (плюс дали премии и выдали продуктовое довольствие). С другой - в местах непосредственного контакта с митингующими милиция была безоружной. Власть боялась, что оружие может быть отнято, - посему сотрудникам не дали даже дубинок. Рядом с ними находились солдаты прикреплённых сил, также без оружия. Все они стали заложниками страха властей перед народом.
О серьёзности ситуации говорило нахождение у Собора Василия Блаженного сразу двух генералов. Они руководили силами оцепления и, видимо, были на связи если не с самим Ельциным, то уж точно с руководством МВД.
Первым, кого задержала милиция, стал парень, крепивший лозунг к ограде собора. Казалось, с задачей справились - "экстремист" был задержан без лишнего шума. Но ни с того ни с сего милиция вдруг ополчилась на сам лозунг. Сразу несколько сотрудников в порыве служебного рвения стали сдирать его с ограды. Тут-то в них и полетели разные предметы. Люди пришли в движение. И вот ужЕ на ограду лез другой человек с лозунгом. Милиция схватила и его, но, разом взревев, тысячи глоток заставили отпустить задержанного.
Тем временем перед народом возник Виктор Илюхин*.
- Ельцину даётся срок до конца недели, - объявил он собравшимся. - И либо он убирается в отставку, либо оппозиция переходит к более решительным действиям.
Тут же, однако, выяснилось: действия начинаются ужЕ сейчас. Илюхин призвал женщин и пожилых граждан идти домой, а всем офицерам и бывшим офицерам велел остаться. Часть протестующих пошла брать в "живое кольцо" Кремль. Заговорили о том, что участников "живого кольца" возглавит лично Анпилов.
- А что женщин-то домой отправляют - борщ, что ль, готовить? - спросила бабуля рядом с Иваном.
- Скорей, бинты, - ответил он.
Дело принимало серьёзный оборот.
"Будь что будет, - решил про себя Овсов. - Жаль, конечно, что придётся на время от мирной жизни отойти. Ну, да наверстаем - если выживем..." Его угнетало лишь одно: ни партийцев, ни их знамён нигде не было. "Как же так? - думал Иван. - Неужели упустим свой час, дав вершить судьбы другим?" На ограду собора лезли всё новые люди - в основном молодёжь. И ни одного партийца, будто и не было их никогда! Ораторы с трибуны всё чаще звали народ к оружию.
- К какому "оружию"? Нет же его! - недоумевал мужик рядом. Овсов резко развернулся к нему:
- Как "нет"? Дача есть?
- Ну...
- Так чего ж тогда ноешь?! Там мотыг нет, ножа, топора?
- Мотыга - против атомной бомбы?
- Да! В Кампучии "красные кхмеры"* власть свалили, которой Штаты помогали! А у тех был и атом, и опыт бомбёжки Хиросимы. Всё равно свалили!
- Может быть, сперва без оружия стОит, по-мирному? - вновь подала голос бабуля, сказавшая про борщ.
- Хватит "по-мирному", - убеждённо отрезал Овсов. - Мирно мы, разве что, с голоду сдохнем - как я чуть не сдох прошлым летом... Прав был Мао: "Винтовка рождает власть".
- Верно парень говорит! - поддержал Ивана серьёзный усатый дядька. - И Мао был прав про винтовку. Так говорят великие люди. Только с винтовкой чего-то добьёмся!
- Так нет же винтовок, - вставилась бабуля. Её доброе лицо, будто сошедшее с картинки в детcкой книжке, никак не вписывалось в набиравшие скорость события.
- Винтовок нет - есть косы, вилы, мотыги! - и Иван вновь стал кричать про Кампучию. Овсова будто прорвало. В тот момент забылось даже отсутствие партийцев - сейчас он сам был Партия, её напор и ярость. УжЕ и люди рядом говорили о мотыгах. Лишь некий человек лет сорокА сказал, что предпочтительней, наверное, всеобщая стачка.
- Ничего она не даст, - бросил Овсов. - Заводы и так не пашут.
Тем временем очередной оратор завершил речь. Площадь накрыл многотысячный гул.
- Да здравствует революция! - голос Ивана влился в общий рёв.
- Не подстрекайте, молодые, не подстрекайте! - залопотала бабуля. Но её никто не слушал.
В какой-то момент, приглядевшись внимательней, Овсов заметил, что "подстрекает" не он один. В толпе бродило немало людей, призывавших народ к решительным действиям. Среди них, конечно, могли быть и провокаторы, но что-то шептало Ивану, что часть их - из числа митингующих. У кого-то из них на груди либо на рукавах красовалась символика разных движений, а кто-то двинул "в народ" сам по себе. Народ, меж тем, ждал Зюганова, но тот прибыть не спешил.
- Где Зюганов?! Так-перетак твою через вашу! - размышлял вслух некий взвинченный товарищ (по ходу - работник одного из вставших заводов).
- Зюганов поехал на завод "Компрессор", - ответил пенсионер в роговых очках.
- Что ты несёшь?! На кой ему "Компрессор"?! - взвинченный товарищ закипал всё больше. - Что он там оставил?! - и вновь загремели матерные "этажи".
- В три часа по радио передали: Зюганов отбыл на митинг на "Компрессор", - не сдавался пенсионер.
- Да ты - еврей! - вдруг крикнул взвинченный товарищ. - Слышь, парень, - обратился он к Овсову. - Ведь этот гад - еврей, да?!
Не включаясь в дискуссию, Иван продолжал двигаться к трибуне. Он почти добрался до неё. Люди оживились ещё больше - стало известно, что на митинг прибыл генерал Ачалов*. Пробираясь сквозь толпу, он вдруг лицом к лицу столкнулся с Иваном.
- Скажите своё веское слово! - обратился Овсов к генералу.
- Я ужé несколько часов говорил - на зюгановском митинге, - устало произнёс Ачалов.
Тем не менее, генерал двинул к трибуне. Внешне был он таким же, как на фото в прессе - крупный мужик с тройным подбородком на сердитом лице.
Речь генерала была краткой, но яростной.
- Бей Ельцина! - взревела толпа.
С ней вместе кричал и Иван. В тот момент он не думал об отсутствии партийцев. Был народ - и Иван вместе с ним. Это было главное.
* Юрий Михайлович Лужков (1936-2019) - российский политик, мэр Москвы в 1992 - 2010 годах. В конце 90-х часть политологов видела его возможным президентом России.
* Виктор Иванович Илюхин (1949 - 2011) - российский политик, юрист, депутат Государственной думы, заместитель председателя думской Комиссии по безопасности. В 1991 году возбудил уголовное дело против М. С. Горбачёва по обвинению его в измене Родине. Активный участник событий 3-4 октября 1993 года. В 1998 году возглавил Движение в поддержку армии, а в 1999 году стал главным обвинителем в процедуре конституционного отрешения Б. Н. Ельцина от должности президента России. Критически относился к политике президента В. В. Путина.
* "Красные кхмеры" - кампучийская коммунистическая группировка во главе с Пол Потом. В 1975 году "красные кхмеры" взяли власть в Кампучии.
* Владислав Алексеевич Ачалов (1945 - 2011) - российский политик, генерал-полковник. В 1989 - 1990 годах - командующий ВДВ, в 1990-1991 годах - заместитель министра обороны СССР. Стремился воспрепятствовать распаду страны и её Вооружённых сил. Активный участник событий 3-4 октября 1993 года. C 2003 года и до конца жизни возглавлял "Союз десантников России". Считается самым молодым генералом в истории СССР - генеральское звание он получил в тридцать четыре года. Владислав Ачалов - один из 13 человек, награждённых самым редким советским орденом - "За службу Родине в Вооружённых силах СССР" I степени.