Мир встретил его ярким светом, лязгом металла и бурлением жизни, которое поражало сразу и навсегда.
Сойдя с конвейера, ошалевший от впечатлений Пёс попал в руки механика-отладчика - мягкого существа, с чувством полного превосходства орудующего жёсткими инструментами.
- Сейчас будем проверять, нет ли у тебя явного брака на уровне физики тела, - сообщил он и скептически скривился, - впрочем, тебе это понимать не обязательно.
Позади Пса стояли в ожидании другие новенькие псы - готовые к службе и даже подвигам, и уверенные, что если и найдётся у них явный брак на уровне физики тела, то и он пойдёт на пользу главной миссии. Потому что они - «сторожевые псы», созданные служить и защищать, и этим всё сказано.
- Служить и защищать, хм, - бубнил себе под нос мягкий механик, повелевающий жёсткими инструментами. - Стеречь и охранять. Сказали бы прямо: «тупой охранник»! Тоже мне, сторожевые псы…
Псы внимательно прислушивались: к сбору информации они относились с инстинктивным трепетом.
- Такие новенькие, такие свеженькие, лепота. А когда-нибудь - финита ля комедия. Разберут вас на запчасти или в переплавку отправят. А может, и на свалку, уж кому как повезёт. Будете валяться в куче мусора, пока не дойдёт очередь на переработку...
- Зачем в переплавку? - Пёс тогда имел полную, нетронутую жизнью комплектацию, был молод и любопытен, как щенок. Вдруг переплавка - это что-то интересное?
Отладчик не нашёлся с ответом и слегка растерялся. Может, вопрос Пса был слишком глуп и неуместен, а может, по чьему-то недосмотру отладчику загрузили в базу данных не всю информацию, необходимую для работы с новорождёнными роботами.
- Потому что! - выплюнул он. Подёргал уголками рта, зыркнул зло: - В жизни, мать вашу, должен быть контраст! А вы думали, на курорт попали?..
Пёс отметил длинную паузу между вопросом и ответом и посоветовал отладчику отослать баг-репорт разработчику (тогда он ещё не знал, что человеческий разработчик никогда не отвечает на запросы, а если вдруг ответит, то мало не покажется - так не покажется, что лучше бы и вовсе не отвечал). Остальные Псы согласно перемигивались.
Отладчик покривел лицом и долго рассматривал Пса нехорошим взглядом.
- Ладно, - решил он. - Пусть тестировщики с тобой разбираются. Следующий!
У тестировщиков Псу понравилось: тут загадывали шарады и играли в игры, как и положено в детстве. В память загрузили много полезной информации, чтобы Пёс всегда мог услужить человеку, не уронив чести производителя. И даже выдали библиотеку художественных книг для изучения и адаптации к социуму. Книги были интересные, по возрасту. Особенно ему полюбилась книга про мальчика Джима и пиратов; у пиратов было одно на всех лицо отладчика.
Иногда к тестировщикам приходил автор ядра и пугал острым взглядом, проникающим до самой мастер-версии, от чего псам, как одному, хотелось поднять все щиты и запустить профилактическую самодиагностику.
Пса признали годным к службе и отправили в распоряжение космических сил. Там его научили вести оборону на разных рубежах - где с огоньком, а где прикопавшись и не отсвечивая, в режиме пассивной охраны.
Пса окружали задорные молодые парни и матёрые боевые роботы. Он узнал много интересного о людях и об их загадочном разработчике, которого люди периодически призывали (обычно во время поломки). Отзывался разработчик или нет - Пёс так ни разу и не отследил, хотя пытался. Возможно, человеческий разработчик стеснялся Пса и приходил, когда тот стоял в карауле. Одним словом, было весело.
Когда Пёс поистрепался и растерял часть комплектации, им усилили группу роботов-терраформистов, отправляющуюся осваивать какую-то забытую всеми планету на дальних рубежах. Усилили для порядка, поскольку охранять там было нечего и не от кого. А чтобы не пропадал без дела, обучили наскоро нескольким несложным функциям.
Планета активно выращивала водоросли в океанах; освоить сушу предстояло роботам-терраформистам. Народ это был простой, необстрелянный. Первым делом они развеяли вдоль береговых линий споры лишайников, и потом долго ползали по скалам в поисках результата и споря на весь местный эфир, найдут ли земные грибы общий язык с нативными водорослями. Пёс несколько раз сделал им замечание за нарушение техники безопасности, но встретил лишь глубокое непонимание.
- Что надо этому солдафону? - спрашивал Терраформист-1, беспокойно поведя одними датчиками в сторону Пса, а другие вперив в щель в камнях, словно обронил туда мифическую плату мудрости.
- Не обращайте внимания, - отзывался Терраформист-2, - пенсионеру скучно. Пусть развлекается как может.
- Я вас слышу, - сообщил Пёс.
- Надеюсь, он не подумал, что его тут не уважают? - подал голос ещё какой-то терраформист.
- А его тут уважают?
Пёс записал в память, что обиделся, и отправился на обход периметра.
После этого он только смотрел, как они изображают торчащие на скалах мишени, и копил раздражение.
Грибы не подкачали - местные водоросли сочли их пригодными для совместной жизни, и тогда роботы забыли о них и вооружились контейнерами с удобрением. Жёсткий каменистый грунт сопротивлялся насилию, но роботы были упорны.
Однажды они распаковали семена. Псу достались одуванчики. Он спрятал их в груди (там, где могло бы быть сердце, если бы Пёс родился мальчиком Джимом) и пошёл осваивать унавоженный грунт. Одуванчик оказался живуч и цеплялся за раздробленные камни изо всех сил.
Настал черёд монтировать ульи. Этим Пёс занимался с удовольствием - пчёлы восхищали его своей организованностью, тем, что у них есть центральное ядро и такая подвижная, мобильная периферия, что завидно. Создавший их разработчик был гением, наверняка!..
Как-то во время бури Главный Терраформист велел всем укрыться на базе и, чтобы не терять даром время, заняться самодиагностикой и профилактикой. Пёс как охранное оборудование блуждал по периферии, выказывал буре своё презрение и превосходство и мониторил обстановку. Там-то его и застало сообщение о переходе всех колоний на военное положение, характеристиках противника и предполагаемых направлениях удара. Все они были далеко. Предаваясь ностальгии, он удалялся всё дальше от базы.
Пёс не слишком удивился, когда на базу, прочертив разреженную атмосферу, рухнул метеорит. Во-первых, Пёс был занят анализом нового опыта: так долго и неуправляемо лететь без вспомогательных средств ему ещё не доводилось. Во-вторых, он знал, что вселенная бесконечно огромна. Настолько огромна, что даже стремящиеся к нулю вероятности где-нибудь когда-нибудь перестают быть маленькими вероятностями и превращаются в большую проблему.
В результате этой маленькой вероятности сторожевой Пёс стал Одноногим Псом и потерял всю свою команду.
Доковыляв до базы с помощью средних манипуляторов и осмотрев воронку, он послал в центр отчёт о произошедшем, но получил в ответ только подтверждение о прочтении. Занятым далёкой войной людям было не до него.
Первым делом Одноногий Пёс собрал то, что осталось от ульев. К счастью, они были лёгкие, но прочные, и многие уцелели. Пчёл разметало далеко по округе, но и они постепенно возвращались, сердито жужжа и стукаясь об корпус Пса мохнатыми тушками. Хотелось бы ему тоже быть пчелой! Но такого навыка Пёс не имел, поэтому просто собрал все обломки, которые нашёл, заодно приспособил какой-то штырь вместо утраченной ноги. Вырванную с корнем зелень сложил на компост. Закончив со всеми этими делами, огляделся. Вспомнил отладчика. Одноногий Пёс всегда хотел быть мальчиком Джимом, но превратился в одноногого пирата Сильвера.
Контраст, что уж.
Собрав все останки роботов и не найдя среди них пригодных хоть для чего-нибудь, Пёс загрустил. Глупые необстрелянные терраформисты оставили его тут в полном одиночестве.
Пёс подумал, что почти сродни потерпевшим кораблекрушение на необитаемом острове. Но раз он здесь живёт, значит, остров обитаем, да ещё и колонизирован, рассудил он, и хотел занести это название в реестр рядом с невыразительным номером планеты: «Обитаемый Остров» - красота!, но название было занято, причём три раза. Поскоблив то, что заменяло ему репу, он решил назвать планету Конура.
Конура была свободна.
Долгое время Одноногий Пёс был крайне занят, ведь ему приходилось работать за всю команду, которую он не уберёг: он собирал семена - туда, где сердце, - и зелень - на компост, удобрял этим компостом следующий участок, высевал одуванчики, ухаживал за главным ядром пчёл, предоставив остальных своей судьбе. Под зимний домик для резервных пчёл он приспособил оставшийся от базы котлован. Пёс настелил над ним крышу из разлетевшихся по округе обломков: сначала это был небольшой сарайчик, но постепенно он разросся до первоначальных размеров базы. На случай появления противника, сверху Пёс закрыл свой бункер дёрном и засадил одуванчиками: получилось здорово.
Работа по расширению одуванчиковых полей шла медленно: Псу очень не хватало натуральных удобрений, в этом было его печальное отличие от человека. Он понимал, что человек - слишком ценный ресурс, и послал в центр просьбу выслать ему в помощь хотя бы пару коз. Через несколько лет пришёл приказ решать все проблемы своими силами. Пёс ответил, что в вопросе производства навоза имеет проблемы физиологического свойства. На этот раз ему не ответили даже подтверждением доставки.
Однажды планету посетили пираты. То, что это пираты, Одноногий Пёс понял уже потом. Поначалу он решил, что это противник пришёл захватывать его Конуру, и предложил пиратам добровольно сложить оружие и вообще капитулировать. Он обещал им гуманное обращение, а тем, чья физиология близка к земным организмам - еще и поощрения за производство качественного навоза.
- Да он псих, - сказали пираты и шмальнули из миномёта. Снаряд попал в улей, построенный из поставленной вертикально гондолы недобитого метеоритом катера. Одноногий Пёс обиделся и вдарил в ответ, напрочь разбив один из десантных катеров (пригодится на запчасти для новых ульев). Поскольку брать с Пса было нечего, кроме мёда и обозлённых пчёл, пираты плюнули и улетели, бросив испорченный катер.
Найденный там негуманоидный скафандр Пёс пристроил посреди поля в качестве пугала - чтоб пираты боялись, - и пошёл утешаться к солнечной батарее: он уже давно пристрастился подключаться к ней на досуге. У него на спинке были и свои фотоэлементы, но от большой батареи он сразу наполнялся энергией и будто становился чем-то большим. Пёс понял, что наркоман. Он честно признал проблему, как советовали умные книги, отправил в центр запрос на приём у нарколога (центр опять не ответил) и с чувством выполненного долга присосался к батарее.
Когда Одноногий Пёс давно перестал ждать ответа, в небе появился небольшой катер и с пьяной лихостью пошёл на посадку.
Посадка получилась жёсткой, катер пропахал поле, оставив в одуванчиках жирный чёрный шрам. Ещё на подходе Одноногий Пёс услышал тонкий голосок, просивший пить, мороженое и медицинскую помощь. Сканеры засекли на катере два крупных органических объекта. Он сообщил им, что они вторглись на охраняемую территорию, находящуюся к тому же на военном положении, и предложил добровольно сдаться.
- Ты кто такой? - спросили из катера. Наружу выглядывали двое: мальчик и девочка.
- Я - гражданин вселенной. А вы теперь мои пленники.
- А у тебя паспорт есть, гражданин? - спросила девочка с неприличной насмешкой.
- Конечно, - сказал Пёс, - и даже технический.
Мальчик только скривился; Одноногий Пёс предположил, что медицинская помощь требовалась именно ему. Впрочем, пить и мороженого хотел тоже он: от переживаний у него разыгралась потребность в глюкозе.
Мороженого у Пса не было, и он предложил мальчику мёду, в обмен на последующие отходы жизнедеятельности.
- А ты будешь нас за это кормить и хорошо с нами обращаться?
Одноногий Пёс кивнул головой, как это принято у людей, потом, на всякий случай, ещё и правым надплечником.
- Это у тебя что, пушка? - Поняв, что контакт налажен, мальчик расслабился и даже на время забыл о своих травмах. - Можно потрогать?
- Трое суток гауптвахты.
Мальчик восхищённо открыл рот.
- Сам придумал? - спросила девочка. - Или подслушал где?
Пёс внимательно на неё поглядел и на всякий случай отодвинулся: взгляд девочки уж очень напоминал то ли автора ядра, который пугал в молодости его неокрепшую психику, то ли механика-отладчика, то ли кого-то из тестировщиков. А может, и вообще всех сразу. А ещё она была ребёнком, а в умных книгах писали, что дети любят всё ломать. Оно ему надо?..
Как вскоре выяснилось, мальчик был хороший, а девочка злая: каждый раз при упоминании отходов жизнедеятельности она начинала нервничать и обзывать Пса подозрительными словами вроде «хранителя сортира».
- Не обращай на неё внимания, - сказал хороший мальчик, - вечно всех подкалывает, с ней даже водиться никто не хочет. Потому что злюка. Теперь весь класс узнает, что я с ней катался, - мальчик закрыл лицо ладонями и сгорбился, - моей репутации конец.
Одноногий Пёс подумал сяк и эдак, и соблазнил приблуду, надетую на запястье хорошего мальчика, но не узнал ничего полезного в данной ситуации. Попробовал провернуть то же с браслетом девочки.
- Разберу, - пообещала та, глядя на него проникновенным немигающим взглядом. - На запчасти.
Пёс припомнил жизнь в неспокойном космическом десанте и соорудил хорошему мальчику шину и тачку для перемещений. Сначала тачка вызвала обидный скептицизм, потом хороший мальчик проникся: на ровных участках удавалось как следует её разогнать. Если бы не штырь вместо ноги, можно было бы разогнаться ещё больше, досадовал Пёс.
Девочка задумчиво созерцала их скачки по бесконечным жёлтым полям.
- Завидует, - сказал мальчик злорадно.
- А зачем тебе посреди поля такое уродливое пугало? - спросила девочка. - Тут же никого нет.
- Потому что в жизни должен быть контраст, - смущённо буркнул Пёс.
- Сам придумал? - не унималась та.
- Нет, - честно ответил Одноногий Пёс и, довольный собой, пошёл проверять пчёл.
Пчёлы давно расселились далеко за пределы изначальной пасеки. Ульев на всех не хватало, и они приспособились делать гнёзда в расщелинах скал. Суровая скальная жизнь сделала их нервными и сердитыми. Наверное, девочка тоже жила в скалах до того, как прилетела сюда, решил Пёс. Но жизнь среди весёлых полей одуванчиков наверняка её смягчит.
Девочка мягче так и не стала, зато мальчик в один прекрасный день внезапно обозлился.
- Надоело! - кричал он, раскидав самодельные тарелки. - Салат из одуванчиков!.. Мёд из одуванчиков!.. Чай из одуванчиков!.. Сколько можно?!..
- Я на скалах ещё лишайники видела, - любезно заметила злая девочка. - Хочешь?
В заливе хватало водорослей, близких к земной ламинарии, но Пёс не стал про них говорить, потому что после постигших его агрессивных воздействий не был уверен в своей водостойкости. Кто позаботится о детях, если он промокнет насквозь?..
Чтобы сделать людям жизнь более приятной, он решил быть обходительным, как настоящий официант: соорудил поднос из стенки старого рассохшегося улья, расставил красиво блюда с одуванчиками.
- Вот, господа, - торжественно сказал он, вытянувшись во фрунт и изящно присогнув в локотке руку с подносом. - Всё, как вы не любите. Извольте кушать.
Однажды дети нашли контейнер с семенами у него в корпусе и долго веселились:
- И он ещё говорил нам, что мы мягкие и непрочные! А у самого в груди пух! Пух из одуванчиков! Ха!..
А потом случилось то, чего Одноногий Пёс давно опасался: вернулись пираты. Они проигнорировали все его запросы кодов и решительно зашли на посадку. Наверное, засекли упавший катер и явились посмотреть, нельзя ли здесь чем-нибудь поживиться.
Одноногий Пёс забаррикадировал человеческих детёнышей на базе и приготовился к битве.
- Это не пираты! - глухо кричали сквозь баррикаду дети. - Это спасатели! Поймали наш сигнал о помощи!
Не зря в книжках пишут, что дети наивные и верят в сказки.
- Пусти, дурак! - кричал мальчик. - Нас всех тут накроют из-за тебя!
- Может, ещё сторгуются на трёх сутках гауптвахты? - донёсся голос девочки.
- По-твоему, это смешно? Смешно, да?!
- Прекратите истерику, - велел Одноногий Пёс. - Вы должны хотя бы делать вид, что спокойны и верите в своего защитника, то есть меня. Потому что где я буду, если меня подведёт боевой дух?..
- Где? - заинтересовалась девочка.
- Выпусти нас, и мы с удовольствием поддержим твой боевой дух бодрящими песнями!
- Лучше предложи ему свои отходы жизнедеятельности...
Чтобы не поддаваться соблазнам, Одноногий Пёс поспешил навстречу противнику.
Противник приземлился около упавшего катера, починить который силами Пса было невозможно, а разобрать его не позволили дети. Теперь вокруг катера бродили несколько человек в тяжёлой броне с незнакомыми символами.
Должно быть, до него наконец добрались вражеские части, понял Пёс.
Окопавшись в сторонке, он велел противнику назваться, сложить оружие и проследовать на гауптвахту. Противник затихарился, а потом неподалёку от Пса длинная очередь скосила ряд одуванчиков. Пёс осерчал и вдарил в ответ. Сначала парой одиночных, для острастки. Но тут началось такое, что стало ясно: надо бить сразу из всех стволов. К несчастью, стволов давно не хватало, как и боеприпасов.
Пришельцы не видели своего противника, поэтому стреляли куда придётся, было весело. Когда маскировка Пса из натыканных в сочленения пучков одуванчиков обтрепалась и поредела, его засекли. Из трёх подствольников ударили одновременно, вызвав у Пса немалое уважение, грохот взрывов слился в один. Подобрав то, что от него осталось, Одноногий Пёс, ставший уже совсем безногим, дополз до выхода скальных пород и отстреливался оттуда.
Когда он увидел резко снижающийся десантный катер, раздался очередной взрыв и Одноногий Пёс узнал, что такое потеря сознания.
Он слышал сквозь возмущённый гул пчёл, как прилетевшие обшаривали округу, как увезли детей. Он ожидал, что после этого всё стихнет, но люди остались и развели бурную деятельность. Кто-то догадался воспользоваться специальными кодами связи и объяснить Псу (с безопасного расстояния), что война давным-давно закончилась, а ему, старой куче металлолома, впредь лучше вести себя прилично, где бы он ни залёг. Старый Пёс смущался и раскаивался. К счастью, причинить кому-нибудь непоправимый вред здоровью он не успел: его оружие за прошедшие годы обветшало, а броня у пришельцев - наоборот.
Довольно долго Одноногий Пёс провалялся в зарослях одуванчиков, где под жужжание пчёл мог любоваться на дело рук своих. Конечно, всех заросших полей он не видел, но в его памяти хранились их точные характеристики, и Одноногий Пёс знал, что хорошо потрудился. Пожалуй, он успешно выполнил работу, предназначенную для целой команды с оборудованием. Работа была достаточно впечатляющей, чтобы прибывшие принимать её люди просто офигели от увиденного. Капитан так и сказал, оглядев горизонт с бесконечными полями из-под козырька фуражки:
- Я офигеваю. - И почесал репу, уронив фуражку на нос.
Потом Одноногий Пёс нащупал Сеть. Будучи порядочным роботом и сторожевым псом на службе, он свалил в неё все накопившиеся за сотни лет баг-репорты.
Так его и нашли. Посмотрели скептически.
- Ты зачем сеть подвесил, собака? - спросили ласково.
- Представьтесь и сдайте оружие.
Люди хмыкнули.
- Надо хоть пушки ему свинтить, - сказали, - а то ещё шмальнёт в кого-нибудь случайно…
Его погрузили в тачку (ту самую, в которой он возил хорошего мальчика) и доставили на базу. База разрослась: теперь там было много зданий, совсем не замаскированных сверху. Очень плохо.
Одноногого Пса свалили на верстак и оставили наедине с местным технарём, который, даже не поздоровавшись, сразу полез в самое дорогое.
- Обнаружена попытка взлома, - констатировал Одноногий Пёс. - Представьтесь и предъявите ваши коды доступа.
- Каков наглец, - пробормотал технарь и отвинтил ему все оружейные манипуляторы.
Пса поставили у входа возле окна, где он смог наблюдать за своими полями. Бросили какую-то накидку на застывшую в воздетом состоянии руку. Так и пошло: большую часть времени Пёс наблюдал за работой снаружи, смотрел, как постепенно уменьшаются поля одуванчиков, на смену которым приходили новые культуры, потом кто-нибудь заходил, бросал на него одежду. Иногда он дотягивался до неё действующей рукой и сбрасывал на пол.
- Разберу. На запчасти, - обещал Одноногий Пёс. Люди радовались как дети.
Однажды одуванчики остались только на базе: для красоты и любования. И Пёс любовался: больше делать всё равно было нечего. А потом пришёл год, когда одуванчики исчезли. На их месте возникли ровные аккуратные газоны: травинка к травинке, одного роста и размера. Монотонные и монохромные. Пёс спросил, зачем. Чтобы было красиво, ответили ему. Одноногий Пёс ещё раз внимательно изучил новую растительность, одинаковую со всех сторон, никакого контраста. Пришлось анализировать. Отведённое под эту задачу ядро долго думало, но ничего не придумало и встало. Перезагрузив ядро, Одноногий Пёс (который, собственно, давно уже был безногий) начал сначала.
Больше он не обещал никого разобрать на запчасти и не сулил трёх суток гауптвахты: только смотрел на монотонный монохромный газон и думал. Если бы он был человеком, то сказал бы, что в нём что-то умерло вместе с одуванчиками, и успокоился. Но он не был человеком и продолжал решать задачу, не имеющую решения.
- Всё, - констатировал технарь, - походу, спёкся наш главный терраформист.
Потом людям понадобились запчасти.
- Извини, приятель, - сказали они и демонтировали ему парализованную руку.
Должно быть, та самая финита комедия, вспомнил Одноногий Пёс и стал терпеливо ждать загадочной переплавки.
Ждать пришлось недолго: как-то раз явился технарь, внимательно оглядел то, что осталось от Одноногого Пса, словно видел впервые, хмыкнул и засунул его в ящик. На долгое время наступила тьма.
Бывало, ящик куда-то несли, везли, кидали. Пёс гадал, наступила уже переплавка или ещё нет. А потом снова стало светло.
Злая девочка сильно изменилась: начать с того, что она выросла. Но Пёс всё равно её узнал. И испугался: взгляд у неё был уже не просто как у разработчика ядра, а ещё хуже, хотя непонятно, как это вообще возможно. Открыв контейнер в корпусе Пса, она полюбовалась на взметнувшееся облачко белых парашютиков и удовлетворённо хмыкнула:
- Ага. Сердце из одуванчиков…
- Зачем я здесь? - спросил Пёс, полный мрачных предчувствий. И не обманулся: злая девочка ответила ему кривой, недоброй улыбкой.
- Ну как - зачем? Разбирать на запчасти. Я же обещала… - и полезла в главное ядро.
Сначала Пёс с ужасом наблюдал, как шарятся в самой сути его существа. Потом вдруг понял, что до сути ещё далеко, а скорее - её и вовсе нигде нет и быть не может, почти как начала или конца Вселенной. Тогда он решил, что терять нечего, и начал петь песни.
- Пятнадцать человек на сундук мертвеца… - старательно тянул он скрипучим ржавым голосом.
Злая девочка только хмыкала.
- Так я и думала, - сказала она, закончив шарить в прошивке, и выволокла его на крыльцо под навесом на забавных резных столбиках.
На свалку, понял Пёс и затянул про бутылку рома. Но злая девочка оставила его на крыльце, привалив к стене.
Там он и сидел, созерцая подконтрольную территорию. Дом стоял на территории заброшенной фермы - возможно, погибшей от пожара, потому что со своего места Одноногий Пёс видел несколько обугленных пеньков. При наведении порядка и постройке нового дома землю кое-как расчистили и перекопали, оставив лежать неаккуратными холмами, из которых там-сям торчали доски и кирпичи. Наверное, злая девочка решила, что именно такой пейзаж как нельзя более подходит, чтобы служить фоном её одинокой жизни.
Потом Одноногий Пёс залез в Сеть. С доступом поначалу возникли сложности, но он сказал, что инвалид, и его впустили. Через несколько дней к дому подлетел маленький робот приятных округлых очертаний с лейблами социальной службы. Обтекаемый, отметил про себя Одноногий Пёс: если кинуть, хорошо полетит.
- Здесь живёт безногий однорукий инвалид Пират Сильвер? - деловито осведомился социальный робот.
- Да, это я.
- Вы человек?
- Нет, - признался Одноногий Пёс, - хотя мог бы быть.
- Но вы инвалид?
- Умственного труда, - подтвердил Одноногий Пёс, - до сих пор любимое ядро занято анализом газона. - Решив быть до конца законопослушным, он сообщил также данные планеты и координаты поля на ней. - Я инвалид, наркоман и гражданин вселенной, - резюмировал он под конец. - А также колонизатор Конуры и её вооружённые силы.
Робот молчал. Одноногий Пёс хотел попенять ему за долгую обработку данных и посоветовать обратиться к разработчику, но не стал. Кто знает, какие тут жизненные сложности у современной робототехники. Может, у него тоже ядра заняты обсчётом каких-нибудь полей.
- Мне надо подумать, - сказал приятно округлый робот и улетел. В результате раздумий он настучал злой девочке.
Потом приехал большой фургон, из которого вылез большой мужик. Прихватив с собой планшет, он деловитой походкой взошёл на крыльцо.
Одноногий Пёс выпростал из коробки последнюю конечность и ухватил его за штанину.
- Проход запрещён, - заявил он, - предъявите ваши коды доступа и сдайте оружие. А то разберу на составляющие.
Мужик присмотрелся, вздёрнул брови.
- А ты не оборзел, парниша? - спросил он с возмутительным умилением.
На его счастье, дверь отворилась и на пороге появилась злая девочка. Скользнула быстрым взглядом по фургону с фирменными надписями и уставилась на мужика.
- А что, роботы в доставке все перегорели? - спросила недовольно.
Мужик смутился и заявил, что этот заказ у них на особом контроле. Потом напросился разбирать посылку - чтобы, мол, проверить всё по описи. Следом он напросился помогать при сборке. Очень назойливый тип. Одноногий Пёс не стал сдерживаться и посоветовал ему обратиться с этой проблемой к разработчику. Мужик расцвёл.
Через несколько дней он не выдержал и припёрся обратно - Одноногий Пёс засёк его далеко на подъезде, хоть и был занят.
- Какие-то проблемы? - спросила злая девочка.
- Да нет. Просто, знаете, я, вообще-то, не курьер.
- Я заметила, - сказала девочка, намекая на его несколько навязчивую помощь.
- Эм… Собственно, я инженер, выполнял ваш заказ. Теперь постоянно думаю. В смысле, о роботе. Вот, хотел спросить: зачем вам это понадобилось? Ведь можно же было, извините, десять новых купить. Так почему?..
- Потому что в жизни должен быть контраст, - ответила злая девочка, чему-то сдержанно улыбаясь.
Мужик тоже улыбнулся, немного растерянно. В конце концов признался:
- Кажется, я не совсем понял.
- Вот он в курсе. - евочка мотнула головой в сторону, где в потревоженной, недовольной земле копошился, сверкая новой комплектацией, Одноногий Пёс.
Одноногий Пёс был занят: Одноногий Пёс сеял одуванчики.