Стефания Молчан : другие произведения.

Санька (она умирала)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  
   Она умирала. Высохшие костлявые руки намертво вцепились в одеяло. В горле клокотало, да изредка вырывался стон. Уже больше недели она была ближе к смерти, чем к жизни. Устали все: муж, дочь с зятем, внуки-близнецы, родственники и знакомые. Устали ждать: когда всё это закончится? Она умирала.
   Сил не было открыть глаза. К незначительному движению нужно приложить столько усилий! Хочу умереть. Нет желания сражаться с собственным организмом. Смерти хочу. Впалая грудь не в состоянии вдохнуть воздуха. Смерть. Дайте мне её.
  
  - На, это тебе, - темноволосый губастенький мальчишка протянул ей букетик ромашек, -
  Ты помнишь этот запах?
  Она подняла руку и коснулась своих волос. Всё верно, его кепка с корабликом у неё на голове. Сашка, её первая детская любовь, дружок по подготовительной группе детского сада. Он присел на край кровати.
  - Можно, я тебя поцелую? - его глаза смотрели пытливо и безо всякого стыда.
  - Не-ет, Валя - Коля увидит, - замотала она головой, - Снова поставит в угол на весь тихий час. Она злая.
  Не обращая внимания, он наклонился и ткнулся губами в её щёку. Этот поцелуй она запомнила на всю жизнь. Первый поцелуй мужчины.
  - Тебя же нет, - сказала она с убеждённостью в голосе, - Ты же умер в двадцать лет от воспаления лёгких. По тебе ещё лет десять страдали все девчонки нашего района.
  - Я умер? - пушистые ресницы взлетели вверх, - Идём со мной. Я знаю, где мы спрячемся. За старым тополем. Там лежит дохлая мышь, и Валя - Коля не полезет. Потому что трусиха, хоть и воспитательница.
  Она живо вскочила с кровати, поправляя ситцевый сарафанчик. Конечно, воспитательница трусиха. А ещё можно эту мышь подбросить Вале - Коле в шкаф, пусть повизжит.
   Сандалии обуты на босу ногу, ремешки болтаются незастёгнутыми. Скорее к тополю!
  
  В комнате стоял тяжёлый дух. Плотный воздух можно было разрезать ножом. Зять, поморщившись, торопливо вышел. Еле заметно шевельнулись уголки бескровных губ.
  
  - Ну, не ломайся, сколько можно тебя уговаривать! - нетерпеливая рука скользнула по её груди, - Водишь меня за нос своими обещаниями. Уйду к Верке. Она сама на шею вешается, а от тебя толку никакого.
  - Нет, Сашок, не уходи, - испуганно схватила она за руку плотного блондина с вьющимся непокорным вихром, - Я... я согласна.
  Он подхватил её в охапку и посадил на подоконник в тёмном подъезде. Её колотило. Желание и страх.
  - Не бойся, - успокаивал дрожащим от возбуждения голосом Сашок, пытаясь быстро расстегнуть на себе вдруг ставшие тесными джинсы, - Не бойся, я тебя потом не брошу.
  - А ведь бросил, - печально сказала она, надевая мокрые трусики, - Я тебя так любила. Ты был первым мужчиной в моей жизни. Непутёвый ты, Сашок. Ох, непутёвый. И умер-то через баб.
  - Я умер? - блондинчик весело присвистнул, - Пойдём на наше место, покажу тебе, какой я мёртвый.
  - Мне никогда с тобой не было хорошо, - сказала она ему, - Ты сделал меня женщиной, но не дал познать наслаждения.
  
  Высохшая рука чуть шевельнулась. Дряблые веки задрожали. Открыть глаза. Надо открыть глаза. Почему так ярко светит солнце? Хочется задёрнуть штору.
  
  - Я задёрну. Что же ты такая стыдливая? - Худощавый мужчина с выправкой военного взял её за подбородок.
  - Я замужем, - попыталась сопротивляться она.
  - А я женат, - пожал он плечами, - Ну и что?
  - Понимаете, я никогда не изменяла мужу, - она защищалась, что было сил.
  - Ну, этот промах исправим, - по-гусарски присвистнул он.
  - Пожалуйста, Александр Павлович, не надо. Боже, что я делаю, - всё тише говорила она, ослабевая от его ласки.
  Счастливый, полный бесстыдства, крик вырвался у неё из груди, когда она впервые в жизни, несмотря на приличный стаж замужества, испытала оргазм, о котором знала только из дешёвых любовных романов, да от подружек по курилке.
  
  - Мама, вам плохо? - пожилая женщина склонилась над нею, - Мама, вам плохо?
  - Это агония, - сказал стоящий рядом зять, - Она умирает. Ещё пару минут, и всё.
  
  - Мне очень хорошо с вами, Александр Павлович, - прошептала она, поглаживая смуглую грудь, - И.. и я ещё хочу, - добавила вдруг она, заливаясь краской смущения.
  Безумство желания захлестнуло, понесло и завертело в водовороте. Сколько это длилось?
  - Александр Павлович, Сашенька, - произнесла она, словно пробуя слова на вкус, - как жаль, что вас убили на этой проклятой чужой войне.
  - Меня убили? - он стиснул её в своих объятьях так, что перехватило дыхание, - Ну-ка, повернись ко мне спиной.
  
   Высохшее тело дёрнулось, словно его ударило током. Нога, сухонькая, как у кузнечика, стала мелко подрагивать. Голова судорожно задёргалась. Глаза вдруг широко открылись.
  - Шурочка, прости меня за всё, - склонился над нею муж, - Шурочка, и я тебе всё прощаю.
  - Он зовёт тебя Шурочкой? - удивлённый Сашка вложил в её руку букетик ромашек.
  - Он зовёт тебя Шурочкой? - с презрением спросил Сашок, задирая ей юбку.
  - Он зовёт тебя Шурочкой? - усмехнулся Александр Павлович, гладя её по шелковистому бедру.
  - Я не Шурочка, - внезапно с силой выдохнула умирающая старуха, - Я - Санька.
  
   На морщинистом лице застыла улыбка, остановившийся взгляд был устремлён мимо столпившихся вокруг кровати людей. Послышался тихий, перерастающий в вой, плач пожилой женщины: " Мама, мамочка, отмучилась, родненькая..."
  Старик, держа за руку умершую, повторял непрерывно: "Шурочка, и я скоро следом, скоро, не волнуйся". Взрослые внуки-близнецы деловито обсуждали церемонию похорон. Зять бродил по комнатам, завешивая зеркала.
  
   Тоненькая девочка - девушка - женщина Санька, тряхнув пшеничной косой, уходила в сияющую даль с главными мужчинами своей жизни.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"